Максакова, Л.В. Культурно-просветительные учреждения в первые годы Великой Отечественной войны (1941-1943) [Текст] / Л. В. Максакова // История СССР. — 1960. — № 3. — С. 88-100.

Вероломное нападение фашистской Германии несло неисчислимые бедствия советскому народу. Фашизм стремился уничтожить завоева­ния Великой Октябрьской социалистической революции, в корне ис­требить древнюю культуру русского и всех других народов нашего многонационального государства. Продуманной системой действий было варварское разграбление и уничтожение ценнейших памятников культуры и искусства, культурных учреждений и организаций. Среди множества тяжких преступлений гитлеровских войск нельзя не назвать разрушение и уничтожение замечательных памятников русской куль­туры Новгорода, Пскова и других городов. На временно оккупирован­ной территории Советского Союза гитлеровские войска разгромили 427 музеев из 992, и в том числе 173 в Российской Федерации ‘. По подсчету специальной комиссии общая стоимость уничтоженного, раз­рушенного и поврежденного имущества только в Петродворце соста­вила 5 млрд. 587 млн. 433 тыс. 500 руб., в Пушкине — 4 777 424 980, в Павловске — 3 552 185 280 руб.². Фашисты подвергли осквернению наиболее дорогие для нашего народа памятники русской культуры — дома-музеи великих писателей и композиторов — А. С. Пушкина в Ми­хайловском, Л. Н. Толстого в Ясной Поляне, И. С. Тургенева в Спас-ское-Лутовиново под Мценском, П. И. Чайковского в Клину. Заняв дом П. И. Чайковского, фашисты топили печи нотами, гравюрами, кни­гами, мебелью и даже обшивкой стен. Они превратили в сапожную мастерскую комнату, где хранился ценнейший архив П. И. Чайковско­го— рукописи музыкальных произведений, переписка и т. п.; в его кабинете устроили казарму, в передней — гараж для мотоциклов³. Ущерб,  причиненный  Ясной Поляне, составил  1   млн. 458 тыс.  руб.⁴.

Гитлеровские солдаты осквернили могилу А. С. Пушкина. Они завали­ли ее мусором, разрушили лестницы, ведущие к ней, и повредили ре­шетку. Отступая, фашисты заминировали могилу и холм, на котором она находится⁵.

За годы фашистского нашествия были уничтожены, снесены с лица земли, сожжены, подверглись массовому разрушению библиотеки, театры, дворцы культуры, клубы — огромное достояние народа. Немец­кие войска разрушили здания 44 тыс. театров, клубов, красных угол­ков. На оккупированной территории было расхищено и сожжено более 100 млн. книг⁶. В Российской Федерации было разрушено более 4 тыс. библиотек (в которых погибло свыше 20 млн. книг), свыше 8 тыс.. клубов, домов культуры и изб-читален⁷. Так, почти полностью были уничтожены захватчиками культурно-просветительные учреждения Ростова, Воронежа, Сталинграда, Курска, Смоленска и других круп­ных городов.

Только срочные и решительные меры партии и Советского .прави­тельства, самоотверженный труд работников культуры дали возмож­ность спасти и сохранить для народа и истории многочисленные па­мятники русской культуры и искусства. С первого дня войны прини­мались все возможные меры к их спасению. Уже в начале июля 1941 г.. была издана специальная директива Советского правительства об эва­куации в восточные районы культурных ценностей из городов, нахо­дившихся в зоне боевых действий. Редчайшие экспонаты музеев и кар­тинных галерей Ленинграда, Новгорода, Смоленска, Пскова, Тулы и других городов были вывезены в глубь страны.

Особенно самоотверженно работали сотрудники ленинградских му­зеев и библиотек. Свертывание Русского музея началось уже 24 июня 1941 г. Более 300 тыс. экспонатов были отобраны и упакованы. 1 июля 1941 г. на Восток ушли 11 вагонов с уникальными произведениями ис­кусства, среди которых были «Последний день Помпеи», «Медный змий», «Фрина на празднике в честь Посейдона», «Бурлаки на Волге». «Заседание Государственного Совета», «Покорение Сибири Ермаком».. Мрамор, бронза, фарфор, стекло, ткани были опущены в кладовые⁸. Гитлеровцы много раз сбрасывали фугасные и зажигательные бомбы на Русский музей. Здание его сильно пострадало, но национальные сокровища музея остались целыми и невредимыми. В глубокий тыл было перевезено из Государственного Эрмитажа 1 млн. 117 тыс. экспо­натов⁹. В течение двух недель были эвакуированы наиболее ценные фонды документов ленинградской Государственной публичной библио­теки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина: рукописи первопечатных и старо­печатных книг, значительная часть русских и иностранных изданий XVIII и первой четверти XIX вв., первоиздания классиков марксизма ленинизма, ноты, гравюры, карты и такие уникальные коллекции, как издания периода Парижской Коммуны, вольной русской печати, Пушкин­ская коллекция, архив и личная библиотека Г. В. Плеханова, «Россика», библиотека Вольтера ¹⁰.

Уже 22 июня началась подготовка к эвакуации музейных ценностей Ленинграда и его пригородов — Петергофа, Пушкина, Павловска, Ораниенбаума и Гатчины. Уникальные вещи из дворцов-музеев были почти полностью  вывезены  в далекий   тыл,   большинство   парковых  и

(89)

дворцовых скульптур спрятаны в укрытия. В истории навсегда оста­нется героический труд сотрудников дворцов-музеев. Все научные ра­ботники вместе с обслуживающим персоналом целыми сутками систе­матизировали и упаковывали музейные ценности, перетаскивали и грузили вещи, зарывали в землю скульптуры, а ночами копали про­тивотанковые рвы. До последних дней оставались на своих местах А. М. Кучумов, 3. М. Скобликова, Е. Г. Левенфиш, Г. Д. Нетунахина, Т. Ф. Попова, Е. Л. Турова и др. В Ленинграде были сняты с пьеде­сталов и укрыты статуи Летнего сада, скульптурные группы П. К. Клод-на на Аничковом мосту, укрыты памятник Петру I «Медный всадник» на площади Декабристов, Александровская колонна на Дворцовой пло­щади, памятник А. В. Суворову у Кировского моста, памятник В. И. Ле­вину у Финляндского вокзала, фиванские сфинксы у Академии худо­жеств ^п.

Работа по сохранению экспозиций и их эвакуация шла в те дни и  в других городах. Сотрудники старейшего музея страны — Государ­ственного Исторического музея в Москве в полной сохранности пере­правили на Восток замечательные коллекции старинной одежды, ору­жия, тканей.

Около 800 тыс. книг были вывезены Государственной биб­лиотекой СССР им. В. И. Ленина, 100 тыс.— Московской исторической библиотекой, 43 тыс.— библиотекой МГУ¹² и т. д.

В июле 1941 г. были отправлены в тыл рукописный фонд и другие материалы Центрального музея Л. Н. Толстого, его личная библиотека, архив, фотографический фонд, бытовые экспонаты, мебель из Ясной Поляны, имущество из мемориальной комнаты Л. Н. Толстого на стан­ции Астапово. Удалось вывезти и сохранить все ценные экспонаты и документы Новгородского, Псковского, Тульского музеев, Государ­ственного музея И.  С.  Тургенева и др.¹³.

Ни на один день не прекращалась работа культурно-просветитель­ных учреждений. В прифронтовой полосе, в осажденных городах и в глубоком тылу выполняли они задачи, поставленные Коммунистиче­ской партией и Советским правительством по мобилизации всех сил трудящихся на борьбу с врагом. В связи с общими указаниями Цен­трального Комитета партии о перестройке работы всех государствен­ных учреждений и общественных организаций на военный лад произо­шли изменения в содержании, формах и методах работы политпросвет­учреждений.

В сентябре 1941 г. Наркомпрос РСФСР, в ведении кото­рого до 1945 г. находились культурно-просветительные учреждения, издал специальный приказ «О работе политико-просветительных уч­реждений в военное время» ^и. Все библиотеки, музеи, дома-культуры, избы-читальни должны были стать действенными центрами агитацион­но-массовой и культурно-просветительной работы. Краевым и област­ным отделам народного образования вменялось в обязанность обеспе­чить бесперебойную работу политпросветучреждений. В последующих решениях Наркомпроса ¹⁵ подробно излагались новые задачи, вставшие перед политпросветработниками,— своевременная информация населе­ния о событиях на фронтах, мобилизация трудящихся на выполнение и перевыполнение производственных планов, оказание помощи в обуче­нии военному делу.

(90)

В постановлениях подробно перечислялись наиболее плодотворные и гибкие формы, которые следовало использовать: читки, беседы, ве­чера вопросов и ответов, выпуск стенных газет и боевых листков, книгоношество, библиотеки-передвижки, выставки, агитбригады и т. д. В решениях подчеркивалась необходимость максимального приближе­ния работы к самим массам.

Постановления ЦК ВКЩб) и местных партийных организаций (о работе политпросветучреждений, о местном радиовещании, о проведе­нии смотров художественной самодеятельности, о развертывании аги­тационно-массовой работы и социалистического соревнования в пери­од весеннего сева и уборки урожая и др.) неизменно указывали на большую роль культурно-просветительных учреждений. Сотрудники культпроеветучреждений проводили поистине героическую работу, ог­ромную по размаху и политическому значению. Она легла на плечи сравнительно малого числа людей. В условиях мобилизации всех сил на отпор врагу сократилось количество политпросветучреждений, су­зилась материальная база массовой просветительной работы, умень­шилось число, тиражи и периодичность выпуска газет и журналов за счет увеличения военных изданий; почти вдвое сократилось число кино­установок.

Огромная тяга советских людей к книге и периодической печати удовлетворялась невиданным ни в одной стране ростом в городах и се­лах нашей Родины различного типа библиотек.

С первых же дней Великой Отечественной войны периодическая пе­чать, книги политического и исторического содержания, художествен­ная литература имели огромный спрос. Советские люди искали в газе­те, книге ответ на животрепещущие вопросы, связанные с войной, ждали информации о текущих событиях на фронтах, о жизни внутри страны, откликов из-за рубежа. Как никогда, проявился интерес к ис­торическому прошлому великого русского народа и других народов на­шей страны.

С начала войны происходит сокращение числа библиотек. Количество массовых библиотек с 11 млн. уменьшилось до 7700 в январе 1942 г. Но это сокращение шло в основном за счет гибели библиотек, находив­шихся на оккупированной территории ¹⁶.

Эвакуация наиболее ценных книжных фондов из прифронтовых об­ластей в восточные районы страны, мобилизация на фронт значитель­ной части библиотечных работников, использование для нужд фронта библиотечных помещений не могли не сказаться на деятельности би­блиотек. Это привело к тому, что в 1941—1942 гг. число читателей уменьшилось: в Москве, например, с 603 600 человек в 1940 г. до 521 484 в 1941 г., а количество выданных книг сократилось с 14 229 200 «о 10 803 282 ¹⁷. Количество посещений в Библиотеке им. В. И. Ленина сократилось с 426 053 в первом полугодии 1941 г. до 69 784 во втором полугодии, а число выданных книг — с 2 млн. 700 тыс. до 260 тыс.¹⁸ И даже в более отдаленных от фронта областях, например в Саратов­ской, число читателей областной библиотеки уменьшилось с 25 тыс. в 1940 г. до 10 тыс. в 1941 г.¹⁹.

(91)

Деятельность библиотек, однако, не прерывалась даже в прифрон­товых городах. Самоотверженно трудились библиотечные работники героического Ленинграда. Из 50 массовых библиотек Ленинграда в августе 1941 г. была открыта 31, а весной 1942 г.— 24²⁰. Библиотеки работали при непрекращающихся обстрелах, без света, отопления, водопровода. С января 1942 г. в Государственной публичной библиоте­ке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина из-за отсутствия освещения и отоп­ления временно пришлось закрыть читальные залы. Часто читатели размещались то в кабинете директора, где единственным источником света была «летучая мышь», то в комнате ответственного дежурного или в столовой библиотеки. Книги разыскивались при фонарях, а ко­гда не было керосина,— с лучиной. Директор библиотеки Я. Ф. Егоренкова писала в то время: «Мы гордимся только одним фактом, до­статочно выразительно говорящим о том, как работала <г^! как работает наша библиотека: за время войны и блокады Ленинграда мы ни разу не отказали читателю в подборе нужных ему книг»²¹. При 18° мороза в зданиях не прекращалась работа и других массовых библиотек. Несколько раз в здание библиотеки имени Х-летия Октябрьской социалистической революции, находившейся у Ленинградской заставы, у самой линии фронта, попадали артиллерийские снаряды. Все оконные стекла были выбиты во время бомбардировок и артиллерийских обстре­лов, но библиотека продолжала функционировать. Посещаемость ее даже возросла с февраля до марта 1942 г. с 174 до 473 человек, а вы­дача книг—с 997 до 1926. В апреле посещаемость и количество вы­данных книг увеличились еще вдвое²². В книге отзывов библиотеки со­хранилась запись ленинградки Кирилловой: «Я пришла в библиотеку з самое тяжелое время зимой 1941 года. Мне нужна была книга, она помогла мне легче переносить тяжесть блокады… Я получала то, что мне было нужно. Библиотекари были на месте. Библиотека работала» ²³.

В Москве в самые тяжелые дни октябрьского и ноябрьского насту­пления врага и эвакуации населения библиотеки были открыты. 14 ок­тября 1941 г. Библиотеку им. В. И. Ленина посетило 164 человека, 15 октября—125, 16 октября — 42²⁴.

Усилилась массовая работа библиотек. Библиотечные работники вышли из стен библиотек к читателю, к массам — в госпитали, на при­зывные пункты, в штабы МПВО, в бомбоубежища, на станции метро, в агитпункты, в воинские гарнизоны и фронтовые части,— стали агита­торами, беседчиками, чтецами. Широкое распространение получили в это время такие формы работы, как книжные выставки, массовые обсуждения книг.

Особенно заслуживает быть отмеченной работа передвижных би­блиотек. Учитывая возросшие запросы трудящихся, лишенных возмож­ности посещать библиотеки, 14 февраля 1942 г. Народный Комисса­риат просвещения принял постановление «О развитии сети передвиж­ных библиотек»²⁵. Это постановление закрепляло подсказанные жизнью и оправдавшие себя во время войны новые формы деятельности би­блиотек. Огромная сеть библиотек-передвижек, созданная во всех краях и областях, сыграла большую роль в деле удовлетворения потребности населения в книге. В Московской области в 1942 г. было организовано 1442 библиотеки-передвижки. В осажденном Ленинграде летом 1942 г. проводилась большая работа даже в местах, которые ежедневно быва­ли под обстрелом²⁶. Литература поступала и в «стационары», организо-

(92)

ванные на предприятиях для наиболее ослабевших ленинградцев, в убежища и в укрытия. Библиотекари, сами пораженные дистрофией и цингой, приносили сюда книги, читали их и проводили беседы с боль­ными и обессиленными людьми. В 1942—1943 гг. в Ленинграде было 702 передвижные библиотеки²⁷.

Передвижки были организованы и тыловыми библиотеками. Куй­бышевская областная библиотека организовала 89 передвижек, Ново­сибирская— 823²⁸. Число читателей только по 1884 массовым библио­текам РСФСР в 1942 г. составило 2392 тыс. человек. Им было выдано за год 33,4 млн. книг²⁹.

Не жалея сил, работали библиотекари среди раненых воинов в го­спиталях, нередко выполняя одновременно обязанности чтецов и ме­дицинских сестер. Сотрудники московских библиотек в 1941 г. рабо­тали в 72 госпиталях, в 1943 г.— в 79³⁰. Библиотеки регулярно снабжали госпитали журналами, книгами, газетами. 37 600 книг было направлено только одной Библиотекой им. В. И. Ленина в подшефные госпитали в 1942 г.³¹ Сотрудники Библиотеки им. Белинского в Свердловске ор­ганизовали филиалы в четырех госпиталях. Сохранившиеся письма от читателей говорят об их глубокой признательности библиотекарям. Воз­вратившись на фронт боец Иванов писал библиотекарю 3. Г. Доновой: «Дорогой наш шеф, Зоя Григорьевна. Я искренне, от всего сердца бла­годарю Вас за Ваше чтение… Мы всегда с нетерпением ждали Вас. Я не могу выразить словами того чувства радости, которое мы испытывали при Вашем появлении с журналами и книгами»³².

Документы свидетельствуют об огромном внимании населения к ежедневным читкам сводок Совинформбюро, к беседам и докладам о патриотизме и героическом прошлом русского народа, об обороне Ленинграда и борьбе за Сталинград. Особой любовью в те дни поль­зовались корреспонденции и очерки с фронтов войны М. Шолохова, И. Эренбурга, А. Толстого, Б. Горбатова, В. Ставского, К. Симонова, А. Корнейчука, В. Василевской.

За 1941 г. с начала войны библиотечными работниками одной только Москвы было проведено 3707 читок и бесед, в 1943 г.—более 2 млн.³³. Особенно широко развернулась массовая работа библиотек в Омской, Саратовской, Куйбышевской, Челябинской, Свердловской, Вологодской, Пермской областях, в Хабаровском -крае ³⁴.

По заявкам воинских частей, а также в помощь агитаторам и бесед-чикам систематически делались альбомы с вырезками газетных и жур­нальных статей, подбирались иллюстративные материалы, организовы­вались выставки рекомендательной литературы к занятиям кружков. В 1942 г. Челябинская областная библиотека организовала 105 книж­ных выставок, Куйбышевская—130, Кировская-—240 и т. д.; с каж­дым годом их число росло. Если в 1942 г. в Новосибирской областной библиотеке было 52 книжные выставки, то в 1943 г.— 823 ³⁵.

С конца 1942 г. и особенно в 1943 г. в большинстве библиотек рес­публики начало постепенно   возрастать   число   читателей.   Цифровые

(93)

изменения еще невелики, но важна тенденция роста. Если в библиоте­ках Москвы в 1942 г. было 520 233 читателя, то в 1943 г. стало 588 461 человек, а количество выданных книг увеличилось с 10 627 839 до 12 млн.³⁶. Читальный зал Библиотеки им. В. И. Ленина в марте 1942 г. посещало 500—600 человек в день³⁷.

Прорыв блокады Ленинграда сказался на оживлении работы ленин­градских библиотек. В библиотеках появился свет, они стали отапли­ваться. Буквально в первые же дни увеличилось число читателей. В библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина в 1943 г. оно выросло по сравнению с 1942 г. вдвое —с 1808 до 3590 человек, а количество посе­щений— с 23 тыс. до 40 645. Постепенно начали открываться и закон­сервированные библиотеки. Осенью 1942 г., по неполным данным, в Ле­нинграде работало около 115 библиотек, а в 1943 г.—170³⁸. Увеличи­лось число читателей и в библиотеках тыловых районов. Областная библиотека в Перми в 1941 <г. выдала 409 118 книг, в 1943 г.— 468 676,. а Новосибирская областная библиотека соответственно 247 758 и 615 750 книг³⁹.

Учитывая потребности трудящихся, библиотеки перестроили справоч-но-библиографическую работу. Библиотекой имени В. И. Ленина толь­ко в 1942 г. было выдано 21 474 библиографические справки в 1943 г.— 69 507⁴⁰. Большинство справок, составленных на основании глубокого изучения печатных источников, непосредственно шли на нужды обороны. Библиотекой были выполнены следующие справки: светомаскировка промышленных сооружений, заменители в промышленности, производ­ство спичек, скоростное строительство и восстановление разрушенных зданий, устройство газоубежищ, охрана водопровода и канализации, огнестрельное повреждение бедра и голени, восстановление сельского» хозяйства в освобожденных от немецкой оккупации районах и т. д. Кроме того, в библиотеке с 1942 г. издавались рекомендательные биб­лиографические указатели, охватывающие очень широкий круг вопросов и в первую очередь литературу о Великой Отечественной войне, о раз­витии промышленности и сельского хозяйства. Сотрудниками Библио­теки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина во время войны было выдано 1623 письменных библиографических справки — о гидрологии Ладож­ского озера, о дикорастущих съедобных растениях, об осколочных ра­нениях, о цинге и авитаминозе, об обработке сои, устройстве подземных госпиталей и др.⁴¹.

Замечательную работу проделала группа старейших работников библиотеки Г. А. Озерова, К. Д. Муратова, Е. М. Кожевников, Е. С. Коц, Л. С. Франкфурт под руководством заведующей одним из филиалов библиотеки В. А. Каратыгиной. С первых дней войны эта группа стала собирать всю издаваемую печатную продукцию — книги, журналы, пла­каты, листовки, призывы, пригласительные билеты, бланки мандатов и пропусков, продовольственных и промтоварных карточек, а также фото­графии. Материал поступал не только от издательства и редакций, но и от политуправлений Ленинградского фронта, Балгфлота и от частных лиц. Эта коллекция, полностью сохранившаяся до сих пор, отражает жизнь героического Ленинграда в 1941—1944 гг. В ней имеются такие уникальные материалы, как фотоальбом о жизни ленинградцев в зиму

(94)

Советские люди — патриоты своей великой Родины — свято чтут па­мятники ее исторического прошлого. Часто, даже имея лишь один день отпуска, офицеры и солдаты считали необходимым для себя побывать в музее, на выставке.

Сотрудники музеев проводили беседы и лекции на оборонительных рубежах, в госпиталях, в военных организациях, на агитпунктах ездили с лекциями на фронт. С июля 1941 г. по июль 1942 г. работники Истори­ческого музея в Москве прочитали 1146 лекций, на которых, по неполным данным, присутствовало 56 455 человек. За то же время сотрудники музея Революции в Ленинграде провели 237 бесед и лекций⁴⁸, музея Н. А. Островского в Сочи — 87. В этом музее работало всего два чело­века: директор Е. А. Островская — сестра покойного писателя и научный сотрудник А. П. Лазарева — его бывший секретарь. Им помогала мать писателя Ольга Осиповна. Часто в непогоду, в полной темноте шли эти женщины за несколько километров от города, чтобы провести беседу с ранеными бойцами, почитать им книги писателя-большевика, рассказать о его героической жизни. «Словно с матерью родной повидался»,— гово­рили красноармейцы после беседы с Ольгой Осиповной. Кроме бесед с населением, работники музея шили белье для бойцов, формировали и обучали группы самозащиты, проводили сбор средств на оборону страны. Много бесед и лекций провели с начала войны Центральный музей Л. Н. Толстого, музеи И. С. Тургенева, М. Ю. Лермонтова. «Все дорого и священно, что связано с именем автора «Герой нашего времени», «Де­мон», «Бородино». «Родина»,— это слово гордо звучало у поэта во всех его стихах. Мы постоим за нее и будем драться…»,— так писали бойцы и командиры Красной Армии, посетившие музей М. Ю. Лермонтова⁴⁹.

В годы войны пересматривалась тематика научно-исследовательской работы музеев. Во многих из них были выставлены новые экспонаты о героическом прошлом русского народа, трофеи. В Государственном Ис­торическом музее были пополнены разделы об Отечественной войне 1812 г., открыты новые экспозиции «Походы 1813—1814 гг.» и «Возник­новение русской гвардии», впервые экспонировались трофеи, захваченные русскими войсками при отступлении армии Наполеона. В Раменском му­зее Московской области были выставлены ценные архивные материалы о партизанском движении в Раменском и Бронником уездах в 1812 г.⁵⁰.

С первых дней гитлеровского нашествия, непосредственно по следам событий сотрудники музеев начали сбор и обработку материалов о Ве­ликой Отечественной войне. Экспозиции все время дополнялись новыми разделами об Отечественной войне. Муромский музей Горьковской обла­сти уже осенью 1941 г. демонстрировал ряд документов о замечательном летчике муромце Николае Гастелло⁵¹. Материалы и трофеи Великой Отечественной войны были выставлены в Государственном Историческом музее, Краснодарском краевом, Тамбовском и Ивановском областных и других музеях.

Работники многих музеев занялись исследованием и изучением мест­ных сырьевых ресурсов, полезных ископаемых, лекарственных и других ценных растений. Сотрудники Тотемского музея Вологодской области, выявляли, например, сведения о видах лесохимической промышленно­сти, местах солеварения на территории района и т. д. Консультацией этого музея широко пользовались гидрогеологические и топографические партии и местные хозяйственные организации. Сотрудники Вольского музея Саратовской области исследовали стекольные пески и огнеупоры для проектировавшегося стеклозавода, вместе со школьниками собирали и изучали лекарственные растения. Работы по изысканию новых видов источников сырья для местной промышленности, в особенности для новых заводов, велись в Свердловском областном музее, а также в Чечено-Ингушском, сотрудники которого обнаружили новые залежи мергеля, охры, каменного угля ⁵².

Работники музеев оказывали большую помощь колхозникам, созда­вая выставки или сельскохозяйственные кабинеты, проводя консультации по вопросам сельского хозяйства. В Серпуховском музее Московской области был открыт зал агротехники для показа учебно-наглядных по­собий по сельскому хозяйству, в отделе природы появились разделы, показывающие лучшие способы обработки почвы, методы расширения посевных площадей, внедрение новых культур. Организована была так­же витрина с рекомендательной литературой по сельскохозяйственным вопросам. На Алтае в Бийском краевом музеев агротехническом кабине­те регулярно проводились консультации для педагогов, учащихся стар­ших классов и слушателей сельскохозяйственных курсов. Характерным примером может служить деятельность районного Череповецкого крае­ведческого музея, коллективу которого было вручено переходящее Крас­ное Знамя как лучшему из районных музеев РСФСР. Кроме систематиче­ского сбора документов об Отечественной войне и пополнения коллекций о прошлом русского народа, сотрудники музея вели большую научно-ис­следовательскую работу, изучая местные природные ресурсы (лекарст­венные и дикорастущие съедобные растения, растения, пригодные для химической промышленности, местные глины для использования их в медицине, дикорастущие красители), занимались розысками сырья и по­лезных ископаемых в районе и т. д. При музее было организовано 19 краеведческих кружков, объединявшие до 600 человек.

В Государственном институте музееведения хранятся благодарствен­ные отзывы посетителей Череповецкого музея. Вот что записали руково­дители подшефного эвакогоспиталя: «За 10 месяцев Вашим коллективом были прочитаны (в госпитале.— Л. М.) 62 лекции на исторические, по­литические и художественные темы, было организовано 12 выставок, проведено 216 читок художественной и политической литературы. Не было ни одного более или менее заметного события в жизни госпиталя, на которое Ваш коллектив не откликнулся бы… Сотрудники музея, биб­лиотеки стали истинными друзьями раненых и больных, как. и всего лич­ного состава госпиталя. Ваша шефская работа достойно символизирует ту крепкую нерушимую связь, которая существует в нашей Советской Родине между фронтом и тылом, что является основным залогом гряду­щей победы над озверелым врагом» ⁵³. «Мы, группа артистов Москов­ского Художественного театра, приносим большую благодарность дирек­тору музея т. Морозову и научному сотруднику т. Бухариной за достав­ленное настоящее художественное удовлетворение после осмотра Вашего музея. Видна в нем большая любовь к делу культуры и настоящий пат­риотизм. Это очень радостное явление в Вашем городе. Спасибо от всех нас»,— писали по поручению актеров театра народные артисты СССР А. Тарасова и Н. Хмелев, заслуженные артисты РСФСР П. Массаль­ский, И. Кудрявцев и С. Пилявская.

Работники музеев организовывали выставки о Великой Отечествен­ной войне. В здании Государственного Исторического музея в 1942 г. открылась экспозиция «Великая Отечественная война советского народа против германского фашизма». Музей истории и реконструкции Москвы подготовил выставку «Оборона Москвы в прошлом и настоящем», музей Революции в Москве — «Героический путь Красной Армии», Государ­ственный исторический музей к 1 мая 1942 г., открыл выставку «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой», В это же время демонстриро-

(97)

вались экспозиции, посвященные А. В. Суворову, Л. Н. Толстому., П. И. Чайковскому, В. В. Маяковскому и многие другие. Весь мир обо­шла выставка, организованная в 1942 г. ЦК ВЛКСМ — «В защиту детей от фашистского варварства». За 5 дней после открытия ее посетило око­ло 8 тыс. человек⁵⁴. 20 декабря 1942 г. была открыта постоянная выстав­ка «Комсомол в Отечественной войне». В первый же день на ней побы­вало свыше тысячи человек⁵⁵. С волнением знакомились посетители с материалами о лучших представителях молодого поколения нашей стра­ны. Здесь можно было увидеть комсомольский билет Александра Мат-росова, документы о Л. Доваторе и Н. Гастелло, записи, письма, орден­ские книжки, фотографии Зои Космодемьянской, Лизы Чайкиной, Нины Ониловой, Михаила Сильницкого, Александра Чекалина, Наташи Ков­шовой, Маруси Поливановой и других молодых героев, почитать фрон­товые рукописные журналы, дневники, партизанские газеты, листовки,, «боевые листки» на березовой коре и т. д.

С 1942 г. в музеях стали организовываться художественные выставки. К 25-летию Великой Октябрьской социалистической революции были подготовлены областные выставки художников. В 1942 г. открылись экс­позиции «Великая Отечественная война в картинах русских художников в Третьяковской галерее» и «Ленинград в дни блокады». В картинах, графике, рисунках ленинградских художников была запечатлена герои­ческая жизнь осажденного города.

До Великой Отечественной войны важнейшими центрами политико-воспитательной и культурно-массовой работы в городах были клубы при фабрично-заводских комитетах.

С первых дней Отечественной войны деятельность клубов резко сокра­тилась, эвакуировались предприятия, ушли на фронт опытные политпро­светработники. Из имевшихся до войны в Российской Федерации 6600 клубов 2908 не работали ⁵⁶.

Свыше 1400 клубов и дворцов культуры крупнейших предприятий стра­ны были заняты под производственные цеха, склады, военные школы, госпитали, эвакопункты, школы ФЗО и ремесленные училища, общежи­тия, столовые и т. Д.⁵⁷.

Однако в тяжелых условиях военного времени клубная работа не прекратилась. Большинство клубов было реорганизовано в агитпункты и продолжало массовую воспитательную работу на предприятиях. Куль­турно-просветительная работа еще в большей степени, чем в мирное вре­мя, приблизилась к производству. На большинстве предприятий она бы­ла перенесена в цеха, на участки, в бригады. Характерной ее формой. в те годы было проведение небольших получасовых лекций-бесед и чи­ток в обеденные перерывы. Частыми стали встречи с фронтовиками, с партизанами, с ударниками производства, вечера рационализации и изобретательства и т. д. Особенно большой размах клубная работа полу­чила на предприятиях металлургической и оборонной промышленности.

Уже в первый период войны ВЦСПС и центральные комитеты сою­зов, руководившие всей деятельностью фабрично-заводских клубов, на­чали заниматься восстановлением закрытых клубов. В 1943 г. Управле­ние пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) дало указание краевым, обла­стным и городским комитетам партии оказать всемерную помощь .проф­союзным организациям с тем, чтобы в течение мая 1943 г. освободить все клубные помещения. Было предложено организовать красные уголки на предприятиях, не имеющих клубов, выделить беседчиков и доклад­чиков для проведения постоянной агитационно-разъяснительной и куль­турно-массовой работы, восстановить все бездействующие киноустановки и радиоузлы, поставить под особый контроль деятельность кинопередви­жек. Было решено также обеспечить все фабрично-заводские библиотеки и красные уголки газетами, журналами и новой литературой. Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) обязало местные партийные органы систематически контролировать деятельность клубов, оказывая им все­стороннюю помощь. Эти указания, а также практические решения пре­зидиума ВЦСПС и пленумов ЦК союзов привели к заметному улучше­нию всей работы клубных учреждений на предприятиях. За 1943 г. пол­ностью или частично по РСФСР были освобождены помещения 120 клубов и 586 красных уголков ⁵⁸.

Значительно увеличивается в это время число красных уголков. Толь­ко на предприятиях промышленности боеприпасов за период с 1 апреля по 1 ноября 1943 г. их стало втрое больше. Расширяется агитационная и культурно-массовая работа, растет выпуск стенных газет и боевых листков. По неполным данным 140 центральных комитетов профсоюзов, с 1 апреля по октябрь 1943 г. было проведено во всей Российской Феде­рации 105 420 лекций и докладов и около 1 млн. бесед и читок среди рабочих⁵⁹. В цехах и фабрично-заводских общежитиях организуются фотовыставки и фотовитрины, показывающие ход Великой Отечествен­ной войны, героическое прошлое русского народа, связи фронта и тыла и т. д.

Всесоюзное социалистическое соревнование широко освещалось в стенных газетах, боевых листках, плакатах. Только на предприятиях текстильной промышленности с апреля по ноябрь 1943’г. было выпущено около 2 тыс. стенных газет и 36 120 боевых листков ⁶⁰. На заводах Урал-маш, им. С. М. Кирова в Челябинске и других освещение хода социали­стического соревнования происходило каждый час. Тысячи плакатов, «молний», боевых листков, призывов к отстающим мобилизовывали ра­бочих на перевыполнение государственной программы. Большое внимание уделялось восстановлению киноустановок и радиоузлов. В 1943 г. было пущено в эксплуатацию 259 киноаппаратов и 32 радиоузла⁶¹. В цехах завода им. С. М. Кирова, Уралмаша и других было организовано про­изводство репродукторов. Регулярно стали демонстрироваться художест­венные фильмы и передаваться репортажи с фронтов Отечественной вой­ны. За 9 месяцев 1943 г. на одном из ижевских заводов в клубе металлур­гов и красных уголках было проведено 500 киносеансов, на которых присутствовало около 182 тыс. человек, на заводе ил. С. М. Кирова — 285 киносеансов; их посетила 81 тыс. зрителей⁶².

Широкое развитие получила художественная самодеятельность. На­родному творчеству партия и Советское правительство всегда — даже в труднейших условиях Отечественной войны, когда число кружков худо­жественной самодеятельности значительно сократилось,— оказывали не­изменную помощь. 1 апреля 1943 г. президиум ВЦСПС принял специаль­ное постановление о проведении фабрично-заводских смотров художест­венной самодеятельности. Начавшиеся с июня 1943 г., эти смотры превратились в события большого культурного значения. Они привлекли в художественные кружки широкие слои рабочих и служащих. Среди участников самодеятельности выявились талантливые исполнители. Ко­личество кружков быстро увеличивалось. В Москве, например, с июня по октябрь  1943  г.  число участников  самодеятельности возросло   с   3   до

(97)

10 тыс. человек, 216 новых коллективов с 4400 участниками было органи­зовано на предприятиях хлопчатобумажной промышленности Москов­ской и Ивановской областей, 138—на заводах по производству боепри­пасов, 258 — на текстильных фабриках и т. д.⁶³. Всего в 1943 г., по не­полным данным, на предприятиях РСФСР работали 21 тыс. кружков с более чем 200 тыс. участников ⁶⁴. На смотрах были представлены разно­образные виды народного творчества — хоровые, драматические, хорео­графические коллективы, духовые, струнные и джазовые оркестры, акро­батические группы, чтецы, певцы, танцоры, инструменталисты, кукольни­ки, гимнасты, художники. Участниками смотров были сотни и тысячи рабочих и служащих. В ходе смотров выявились интересные малые фор­мы самодеятельности — устные журналы и фельетоны, агитхудожесгвен-ные бригады, живые газеты, кукольные театры и др.,— которые поль­зовались огромной популярностью. На Магнитогорском комбинате ли­тературные работники создавали устные фельетоны, ярко отражающие жизнь коллектива. У рабочих завода им. Серова большой интерес вызы­вал устный производственный журнал «Крокодилова трубка»⁶⁵. Не меньший успех в смотре имели и классические формы самодеятельности. Ведущее место в ее репертуаре занимала оборонная и производствен­ная тематика.

В сложных условиях военного времени творчество народа, глубоко связанное с жизнью, развивалось и расцветало, помогало воспитанию советских людей, их духовному росту.

Все стороны социалистической культуры получили суровую проверку в условиях Отечественной войны. В трудные военные годы развитие I    советской культуры не приостановилось, оно поднялось на новую ступень. Это полностью относится и к культурно-просветительным учреж­дениям, которые в те дни явились очагами политической, культурно-массовой работы, послужили  мощным средством воспитания советских людей стойкими, мужественными, горячо преданными Родине, способными преодолевать все испытания войны.

Культурно-просветительные учреждения сыграли большую роль в вы­полнении задач, которые ставили Коммунистическая партия и Советское правительство перед народом, укрепляя связи партии с широкими тру­дящимися массами, помогая мобилизации всех сил советского  народа на разгром врага, на победу в Великой Отечественной войне.

 

¹  Сборник сообщений Чрезвычайной Государственной Комиссии о злодеяниях не­мецко-фашистских захватчиков. М., 1946, стр. 447.

²  Научно-архитектурный кабинет Государственной Инспекции по охране памятни­ков Ленинграда. Акты об ущербе. Л., 1944.

³  Отдел рукописных фондов Института истории   АН СССР  (далее ОРФ ИИ АН СССР), р. VIII, ф. 1, д. 1, лл. 1—4.

4 ЦГАОР и СС, ф. 7021, оп. 121, д. 2, л. 107.

⁵  Сборник сообщений…, стр. 256—264.

⁶  Там же, стр. 445.

⁷  Без учета Московской и Ленинградской областей  («Политпросветработа»,   1945.. № 6, стр. 3).

⁸  ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 4, д. 7, лл. 6—7.

⁹  Сообщения Государственного Эрмитажа, 1948, № 5, стр. 6.

¹⁰  «Библиотекарь»,  1946, № 2—3, стр. 33; ОРФ ИИ АН СССР, р. VIII, ф. 8, д. 2, лл. 2—3.

¹¹ Фонд Музея истории Ленинграда, дд. 90, 92, 9089, 9090, 13252, 13257, 13258, 13633.

и ОРФ ИИ АН СССР, р. VIII, ф. 8, д. 1, л. 7; д. 2, лл. 2—3; Центральный Архив Министерства просвещения РСФСР, ф. Секретариата, д. 2875, лл.  19, 20.

¹³  ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 4, д. 7, л. 5.

¹⁴  «Учительская газета», 6 сентября 1941  г.

¹⁵  «Об участии политико-просветительных учреждений в весенне-посевной кампа­нии 1942 г.» (13 декабря 1941 г.), «О массовой работе политико-просветительных уч­реждений в связи с уборкой урожая» (26 июня 1942 г.) и др. («Учительская газета», 7 января 1942 г.; ЦГАОР и СС, ф. 7901» оп. 5, д. 2, л. 18).

¹⁶  Центральный   Архив   Министерства    просвещения   РСФСР,   ф.   Секретариата,д. 3016, л. 60.

¹⁷  Центральный Архив   Министерства   культуры   РСФСР,   ф. Комитета   по делам культурно-просветительных учреждений   при Совете   Министров РСФСР,   оп. 2, п. 5,

стр. 37, 42, 81. В данном случае цифровые данные приводятся целиком за весь 1941 г. Это объясняется тем, что в настоящее время мы не располагаем статистическими дан­ными отдельно за первое и второе полугодия 1941 г.

¹⁸  Там же. Отчет Библиотеки им. В. И. Ленина за 1941 г., стр. 7, 10.

¹⁹  ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 6, д. 1, л. 49об.

²⁰  ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 4, д. 7, л. 13.

²¹  «Труд», 27 октября  1942 г.

²²  ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 4, д. 7, лл. 12об„ 51. ⁹⁴ Там же, л. 51.

²⁴  Там же, оп. 5, д. 7, л. 38. ⁴⁰ Там же, оп. 4, д. 7, л. 12об.

²⁵  Там же, оп. 6, д. 43, Л. 7.

 

²⁷  ЦТАОР и СС, ф. 7801, оп. 4, д. 5, л. 105.

²⁸  Центральный Архив Министерства культуры РСФСР, оп. 4, д. 5, лл. 105, 133; д. 2, л. 3.

²⁹  Центральный Архив Министерства просвещения РСФСР, ф. Секретариата, д. ЗОЮ, л. 61.

³⁰  ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 6, д. 48, лл. 11, 12, 15.

³¹  Центральный Архив Министерства культуры РСФСР. Отчет Библиотеки им В. И. Ленина за 1942 г., стр. боб.

³²  ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 6, д. 7„ л. 4.

³³  Центральный Архив Министерства культуры РСФСР, оп., 3, д. 2, л. 44; оп. 4, д. 5, л. 115.

³⁴  Там же, оп. 3, д. 1, л.  124; оп. 4, д. 2, л. 35; д. 5, л. 8об.

³⁵  Там же, оп. 3, д. 1, л. 124об.; оп. 2, д. 2, л. 45об.; оп. 3, д. 2, л. 111; оп. 4, д. 2, л. 36

³⁶  Центральный архив Министерства культуры РСФСР, оп. 3, д. 2, л. 81; ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 7, д. 8, л. 106.

³⁷  Центральный архив Министерства культуры РСФСР, Отчет Библиотеки им. В. И. Ленина за 1941 г., стр. 8.

³⁸  ГАОР и СС ЛО, ф. 9023, оп. 1, св. 6, д. 77, л. 112; св. 11, д. 168, л. 4.

³⁹  Центральный Архив Министерства культуры РСФСР, оп. 4, д. 4, д. 2, л. 33; д. 5, л. 25; п. 5, л. 120.

⁴⁰  Там же. Отчет Библиотеки им. В. И. Ленина за 1942 г., стр. 48; Отчет за 1943 г., стр. 147.

⁴¹  «Библиотекарь», 1946, № 2—3, стр. 32.

48  ОРФ ИИ АН СССР, р. VIII, ф. 7, д. 4, лл. 1—6.

⁴⁹  ЦГАОР и СС, ф. 7901, ©п. 5, д. 30, л. 7об.

⁵⁰  Там же, лл. 1—боб.

⁵¹  Там же, л. 6 об.

⁵²  ЦГАОР и СС, ф. 7901, оп. 5, д. 30, лл. 8—10.

⁵³  Архив Научно-исследовательского института музееведения, д. 8—6/муз. Отчет Череповецкого  краеведческого  музея   за   1943  г.,   прил.  4,- 7 История   СССР,  №  3.

⁵⁴  «Комсомольская Правда», 3 апреля 1942 г.

⁵⁵  «Московский большевик», 22 Декабря 1942 г.

56  Центральный Архив ВЦСПС, ф. 1, оп. 5, доп., д. 3, л. 6..

⁵⁷  Там же, д. 2, лл.  160—186-  206—210; д. 6, л. 53.

⁵⁸  Центральный  Архив ВЦСПС,  ф.   1, д.  2, лл.   196—197.

⁵⁹  Там же, д. 2, л. 198.

⁶⁰  Там же, оп. 2, доп., д.  1, л.  17. _:

⁶¹  Там же, д. 8, л. 28.

⁶²  Там же, ф. 87, д.  160, л. 34об.; д.  163, л. 8.

⁶³  Центральный архив ВЦСПС, ф. 1, д. 12, л. 186; д. 14, л. 79; ф. 16, д. 37, л. 5; ф. 1, д. 8, л. 63; д. 2, л. 69.

⁶⁴  Там же, ф. 1, д. 8, доп., л. 105.

⁶⁵  Там же, д.  14,  л.  145.