Щенникова Л.В. Сервитуты в России: законодательство и судебная практика

Щенникова Л.В. Сервитуты в России: законодательство и судебная практика // Законодательство. №4-5, апрель-май 2002.

Термин «сервитут», известный со времен римского частного права и такой привычный для гражданского законодательства разных стран мира, в России не получил заслуженного признания. Можно смело утверждать, что в нашей стране судьба сервитутов была непростой. Дореволюционное законодательство России пыталось подбирать синонимы к этому понятию. На отрезке советской истории России, когда господствовала единая и неделимая государственная собственность, данная конструкция стала вообще излишней. В период, получивший условное название постсоветского, попав в кодифицированный гражданский закон (Гражданский кодекс РФ 1994 г.), сервитуты оказались «незримыми», как и вся глава 17 ГК РФ. Судьбу сервитутов законодатель связал с судьбой нового Земельного кодекса. Вот почему 2001 г. войдет в историю России не только как год принятия нового Земельного кодекса, но и как время появления в гражданском законодательстве России института сервитутов. Как видим, сервитуты, древнейшие из вещных прав на чужие вещи, в нашей стране являются, по сути, новой для правоприменения категорией.

Изучение гражданских дел в судах г. Перми и Пермской области показало, что субъекты гражданско-правовых отношений объективно нуждаются в установлении права ограниченного пользования чужой недвижимостью. Подобные исковые заявления нередко подаются в суд. Так, супругам П. понадобилось обязать соседей по дачному кооперативу очистить общую канаву для стока воды, которую те самовольно закопали на своем земельном участке (1). Гражданину К. хотелось воспользоваться частью стены гаража соседа для собственного гаражного строительства (2). Гражданину И. было необходимо заставить соседей разгородить дорогу, которая проходит по их земельному участку, для прохода (3). К сожалению, данные дела не нашли своей истинной категории (не названы сервитутами), а значит, для их разрешения судьи не воспользовались адекватным гражданско-правовым инструментарием.

Тем не менее, этот инструментарий уже реально существует, нормы о сервитутах в ГК РФ действуют. Отсюда неизбежен особый интерес к этой новой и одновременно старой категории, ее истории, проблемам законодательного оформления и перспективам развития как в законодательстве, так и в правоприменительной практике.

Понятие сервитута и основы учения о сервитутном праве возникли еще в Древнем Риме. Значение слова servitus, имеющее множество смысловых оттенков, сводилось к рабству вещи, некой ее повинности(4). Сервитуты, или повинности, с необходимостью рождал весь уклад жизни Древнего Рима. Холмистая сельская местность при дефиците воды требовала ограничить собственнические правомочия мелких землевладельцев в пользу соседей. Сельские повинности были связаны с правом прохода, проезда, перевозки грузов, проведения воды через чужую землю. Развитие города Рима с многочисленными и тесно примыкающими друг к другу постройками также вызывало необходимость появления повинностей, но уже городских. Они проявлялись в возможности опереть свое здание на часть соседнего дома, потребовать от соседа, чтобы его постройка не портила вид из окна.

Учение о сервитутном праве складывалось постепенно, можно сказать, по крупицам. На первых порах выработка основных правовых характеристик сервитута представляла для римских юристов определенную трудность. Известным достижением правовой мысли был переход от примитивного понимания сервитута как права на часть чужой вещи к его характеристике как права лица на пользование чужой собственностью в определенном отношении. Для появления сервитута, или права лица на пользование чужой собственностью, требовалось наличие целого ряда условий. Эти правила, выработанные правовой мыслью, в единстве с юридическими признаками сервитутов составляли правовое понятие данного вещного права. Данное понятие касалось главным образом земельных сервитутов, поскольку именно они были исторически первыми и наиболее распространенными.

Первым условием следует считать наличие двух недвижимых имуществ, принадлежащих разным собственникам. При этом участок одного из собственников обязательно должен был находиться в более выгодном положении и поэтому мог служить другому. Выгода или интерес*(5) в служебном участке могли быть как чисто экономическими (когда с помощью сервитута компенсировались географические неудобства), так и эстетическими (позволяющими жить при солнечном свете, с хорошим видом из окна). Сама выгода не могла быть случайной, сервитут требовал постоянного интереса в служебном участке. Не случайно Павел заметил: «Не может быть установлен сервитут, чтобы разрешалось сорвать яблоко и чтобы мы могли прогуляться и пообедать на чужом участке»*(6). Сам интерес в сервитуте всегда был связан не с общим благом, а с благом конкретного частного собственника.

Вторым условием появления сервитута можно считать наличие соседства или общей границы(7). Непосредственного соприкосновения не требовалось, когда устанавливалось чересполосное пользование или пользование сразу двумя соседними участками — одним для прохода, другим для пользования водой. Однако и здесь признак соседства, хотя и чересполосного, все же выдерживался.

Третье условие, в котором проявляются вещные свойства сервитута, касается специфики обязанностей собственника служащего участка. Эти обязанности не могли состоять в совершении положительных действий. Обязанное лицо либо терпело действия управомоченного соседа, либо воздерживалось от некоторых действий в отношении своей земли(8). Это явление именовалось пассивной амбулаторностью (9).

Таким образом, юридическими признаками сервитутов, сформулированными еще в древнеримский период, можно считать следующие:

1) абсолютный характер;

2) право следования;

3) неделимость;

4) невозможность установления для себя на собственную вещь;

5) бессрочность;

6) договорный характер, поскольку договор был наиболее распространенным основанием их возникновения.

Римское частное право проявило себя и в вопросе разработки конкретных разновидностей сервитутов. Их было довольно много, в связи с чем их требовалось классифицировать. Так, общеизвестно деление сервитутов на сельские и городские, в основу которого был положен характер господствующего участка (цели его использования). Детализация целей приводила к дальнейшему делению — на сервитуты дорожные, водные и иные. По содержанию сервитуты подразделяли на положительные и отрицательные. Первые предполагали возможность активных действий субъекта сервитута, вторые заключались в лишении собственника служащего участка возможности совершать определенные действия. Наконец, очень большое значение имело выделение в особую группу личных сервитутов. Личные сервитуты не обязательно были связаны с пользованием чужой земельной недвижимостью, для их существования не требовалось господствующей вещи, а срок их действия был ограничен продолжительностью жизни управомоченного субъекта.

Выделение крупных групп не дает полной картины тех поистине богатейших возможностей, которые предоставляли управомоченному субъекту конкретные разновидности сервитутов. Последние давали, во-первых, право на пользование чужой дорогой (servitus itineris). По ней можно было пройти пешком, проехать на лошади, телеге или на носилках, а также прогнать скот (10).

Во-вторых, сервитуты связывались с пользованием водой (servitus aquae ducendi). Они могли состоять в праве черпать воду, спускать ее, отводить или проводить через соседний участок.

В-третьих, сервитут мог предоставить иные хозяйственные возможности для собственника господствующего участка, состоящие, в частности, в рубке леса, добыче камня, складировании имущества или выпасе скота на участке соседа.

В-четвертых, сервитутное право активно использовалось для обустройства городской жизни. Здесь важно было обеспечить некую опору здания, тесно примыкающего к соседнему, возможность пропускать дым, отвести сток нечистот и даже пользоваться ванной в чужом доме. В интересах соседей сервитуты запрещали заслонять вид или препятствовать потоку света, заниматься некоторыми видами ремесел.

Римское право выработало систему оснований для возникновения сервитутов. Этих оснований было четыре: а) договор (как наиболее распространенная форма); б) приобретательная давность; в) судебное решение; г) завещательный отказ (легат).

Договоры как основание возникновения сервитутов в разные периоды истории имели разную форму. Например, в древнейшем цивильном праве сервитуты устанавливались посредством манципации. В провинции возникали только преторские сервитуты, которые нуждались в пактах и стипуляциях. Позднее, в законодательстве Юстиниана, различия между цивильными и преторскими сервитутами исчезло. Все сервитуты стали устанавливаться только преторскими способами.

Правила о приобретательной давности как основании возникновения сервитутов менялись на протяжении существования римского права. Однако от идеи давностного приобретения в Риме не отказывались никогда. Первоначально срок давности был очень коротким — два года. Однако он не устраивал собственников служащих участков, так как способствовал злоупотреблениям соседями фактическим пользованием чужой землей. Позднее срок давности был дифференцированно увеличен в отношении различных земель и равнялся 10-20-30-40 годам.

Был период, когда законодательством приобретательная давность в Риме не санкционировалась. Однако и тогда, вопреки положениям закона, преторы предоставляли защиту 10-летнему и 20-летнему владению сервитутом. Таким образом, некоторое время в Риме существовала преторская давность для приобретения сервитутов. Следует отметить, что для применения давности, помимо срока, требовалось соблюдение еще ряда условий: а) правомерность пользования землей, т.е. отсутствие возражений со стороны собственника; б) непрерывность срока осуществления сервитута; в) намеренность осуществлять сервитут как собственное право.

Судебное решение как основание возникновения сервитута в учебниках по римскому праву традиционно связывается с разделом общей собственности (11). Действительно, в указанных случаях судья имел право устанавливать между разделяемыми — в целях уравнения — сервитутные отношения: предоставив одним бoльшие участки, компенсировать другим их меньшие участки установлением сервитутов на первые. Другой пример введения судом дорожного сервитута в случае крайней необходимости приведен в исследовании А.В. Копылова со ссылкой на пандекты Г. Дернбурга (12). Сервитут этот назывался могильным и заключался в праве прохода через соседний участок к кладбищу, на котором были похоронены предки сервитуария.

Наконец, основанием возникновения сервитутов был завещательный отказ (легат). Собственник земли имел право в завещании возложить на наследников установление сервитутов в пользу третьих лиц. Соответствующая обязанность правопреемников могла заключаться, например, в предоставлении соседям права прохода через унаследованный участок.

Для защиты сервитутов как вещных прав в Риме были выработаны специальные гражданско-правовые средства. Конкретным примером может служить особый иск, который назывался конфессорным (actio confessoria). С его помощью управомоченное сервитутом лицо имело право требовать как возврата отнятого сервитута, так и устранения всяческих препятствий к его использованию. По цели он был близок негаторному иску собственника. Истец здесь должен был доказать основания и способы установления сервитутов. Судья мог обязать ответчика дать обещание впредь не беспокоить истца нарушением сервитута под угрозой уплаты штрафа. Впоследствии иск присоединил к себе и обязательственные элементы, т.е. стало возможным взыскивать и причиненные убытки. Помимо конфессорного иска, сервитутное право защищалось и специальными интердиктами. Они условно назывались водными, водопойными, дорожными. Так, посредством интердикта можно было в случае неисправности дороги потребовать допуска к ее ремонту, если собственник чинил к тому препятствия. Интердикт охранял починку водопровода, если лицо, желающее его исправить, встречало сопротивление собственника. В городе субъект сервитутного права мог воспользоваться «интердиктом о клоаке», если ему мешали в очистке и ремонте сточных канав, идущих из его строения или земли в чужой участок.

Римская юриспруденция сформулировала и основные правила в отношении вещных сервитутов. Здесь можно выделить четыре главных основания:

1) уничтожение служащей вещи;

2) конфузия или соединение в одном лице права собственности на господствующий и служащий участок;

3) отречение управомоченного от принадлежащего ему сервитутного права;

4) погасительная давность. Правила о погасительной давности конкретизировались применительно к сельским и городским сервитутам. Сроки погасительной давности, установленные законодательством, варьировались в различные исторические периоды от двух до 20 лет.

Определенный интерес представляет исследование роли и значения сервитутов в истории отечественного гражданского права. Наметим для исследования три основных вопроса: насколько важны были эти вещные права на Руси с экономической точки зрения? Как относился к этой правовой категории законодатель, в частности, законодатель дореволюционной России? Как откликалась на проблему сервитутов российская цивилистика?

Экономические условия жизни дореволюционной России хотя и не исключали необходимости сервитутных отношений, но и не способствовали их активному развитию. Особенностью России было господство общинных начал в пользовании землей и отсутствие мелкой земельной собственности. Такое положение дел вплоть до ХVIII в. препятствовало широкому развитию сервитутов в России. Правда, русское правительство принимало ряд нормативно закрепленных мер, направленных на развитие сервитутных прав крестьян в отношении помещичьих земель. Развитию сервитутов послужила и аграрная реформа в России в начале ХХ в.

Иными словами, невзирая на некоторые особенности исторического развития, и в России господствующей стала тенденция перехода от общинного крестьянского землевладения к частному мелкоземельному, а значит, сервитуты и у нас явились естественным следствием развития экономических отношений. И. Горонович подчеркивал, что освобождение крестьян, наделение их землей сопровождалось возникновением общих выгонов и выпасов, общих водопоев, прогонов к водопою и пастбищам. Так, случаи временного пользования чужой недвижимостью преобразовывались в постоянные сервитуты. Крестьяне, став собственниками, с необходимостью включались в естественный процесс развития сервитутных отношений (13). Таким образом, в конце ХIХ в. в дореволюционной России сервитутные отношения начали развиваться весьма активно, возникла многочисленная судебная практика разрешения спорных вопросов между их участниками. Экономические условия жизни и правоприменительная практика заставляли пристальнее изучать гражданское законодательство, посвященное этому вопросу.

Анализ законодательства дореволюционной России о сервитутах позволяет выделить несколько его характерных черт. Первой такой чертой, причем отрицательной, была путаница в терминологии. Вначале действующее законодательство термин «сервитут» не употребляло вовсе (им оперировало лишь законодательство Западного края и Закавказья). В общероссийское право это слово было введено Положением о нотариальной части (ст.159) (14). До этого знаменательного события использовалась иная терминология, например, «право угодий в чужом имуществе» или «право участия частного». В результате разные термины, в которые законодатель вкладывал свое, порой специфическое, содержание, порождали разночтения и споры по поводу того, синонимичны ли данные термины «сервитутам».

Взгляды на этот счет расходились, в цивилистической литературе велась оживленная дискуссия, отголоски которой доходят до нас и сейчас. До сих пор у ученых-цивилистов нет единого мнения о соотношении, например, права участия частного и сервитутов (15). Единство в терминологии позволило бы избежать как непонимания природы данных явлений, так и пороков в правоприменительной практике.

Некоторый порядок и единообразие в регулирование сервитутов попытался внести граф М.М. Сперанский в 1810 г. при разработке проекта гражданского уложения Российской империи. Он предложил называть сервитуты повинностями и выдвинул ряд интересных положений, их касающихся. Идеям М.М. Сперанского не суждено было получить законодательного закрепления. Что же касается термина «сервитут», то законом ему была дана жизнь, но он нуждался в детальной проработке, или, иначе говоря, специальном гражданско-правовом механизме регулирования.

Второй чертой-характеристикой (также, к сожалению, со знаком минус) можно считать отсутствие в гражданском законодательстве дореволюционной России общих положений о сервитутах, в которых российская правоприменительная практика остро нуждалась. Об этом с болью писал И. Горонович, подчеркивая, что общие нормы, «обнимающие все многообразие жизни», в отличие от «отрывочных, случайных, дробных и многочисленных» положений гражданских законов, могли бы послужить реальным основанием для дальнейшего закономерного развития сервитутных отношений (16).

Третья особенность, характеризующая дореволюционное законодательство о сервитутах, — это их конкретные разновидности, описанные в законе. И в этом отношении гражданскому закону того периода также похвастаться нечем. Перечень сервитутов, по сравнению с римским, был гораздо yже. В частности, закон устанавливал следующие разновидности сервитутов: а) право ставить ульи в чужом лесу; б) право въезда в лес; в) право заниматься бобровым промыслом;

г) право примкнуть плотину к чужому берегу; д) право выводить окна во двор соседа и некоторые другие.

Важно отметить, что сервитуты часто встречались и в нотариальной практике, они, можно сказать, рождались ею посредством заключения договоров земельных собственников. Можно выделить право проведения воды, право проезда через двор или ворота соседа, право прогонять скот через чужую землю (17). Таким образом «нотариальные» сервитуты дополняли краткий законодательный список.

По сравнению с общероссийским Сводом законов гражданских, перечень сервитутов в Своде гражданских узаконений губерний Прибалтийских был намного богаче и охватывал около 30 разновидностей вещных сервитутов (18). Прибалтийское законодательство классифицировало главным образом вещные сервитуты, которые объединялись в две большие группы — сельские и домовые (в зависимости от того, устанавливались они в пользу здания или в пользу земельной собственности). В рамках сельских сервитутов, в свою очередь, выделялись дорожные, пастбищные, выгонов, сенокосов, пользования водами, въезда в лес, пчеловодства. В группе домовых сервитутов было восемь вполне конкретных видов ограниченных прав: право возводить здание на постройках соседа, право укреплять в чужие стены бревна, право возводить строение, выдающееся над чужим пространством, право устраивать сток, право выливать помои, право строиться выше соседнего здания, право на свет, право на вид.

Приведенный перечень свидетельствует о довольно высоком уровне развития сервитутов на западных окраинах Российской империи и их адекватном закреплении в местном гражданском законодательстве. Таким образом, наблюдался определенный разрыв, несоответствие общероссийских норм и положений местных законов (в частности, царства Польского и Прибалтийских губерний) о сервитутах. Последние, несмотря на региональный уровень, были значительно совершеннее по содержанию и лишены многих недостатков, характерных для Свода законов Российской империи.

Цивилистическая наука в дореволюционной России, безусловно, стремилась откликаться на проблемы развития сервитутов. Конкретным примером является определение сервитута в трудах дореволюционных ученых. Так, И. Горонович считал сервитутами вещные права (различные по объему и содержанию) на частное господство над вещью, установленные для пользы лица или другого имущества (19). В.И. Синайский определял сервитут как вещное право пользования чужим имуществом в определенном отношении, не обязывающее собственника к положительным действиям (20). Н.А. Калинин характеризовал сервитут как совершенно самостоятельное вещное право, существующее наряду с правом собственности и состоящее в пользовании вещью в одном определенном отношении (21).

Из приведенных определений выводился целый ряд признаков сервитутов, которые русская дореволюционная цивилистика считала наиболее существенными: а) вещный характер сервитута; б) распространенность исключительно на чужую вещь; в) меньший объем правомочий по сравнению с собственником; г) невозможность включения в его содержание положительных действий обязанного лица в пользу управомоченного; д) главное деление сервитутов на личные, принадлежащие лицу как конкретной личности, и вещные, принадлежащие субъекту как собственнику определенной недвижимости.

Конкретизация понятия вещного, или предиального, сервитута обязательно включала в себя указание на специфический объект этого права, которым являлось только недвижимое имущество. Таким образом, помимо общего определения сервитута, распространяющегося на все его разновидности, российская цивилистическая доктрина предлагала и более узкое определение сервитута вещного. Именно вещные сервитуты были наиболее распространенными в России, применительно к ним, по существу, и строились все развернутые классификации этих ограниченных вещных прав. Итак, вещный сервитут в дореволюционной теории рассматривался как «право собственника господствующей недвижимости пользоваться в известном отношении чужой, служащей недвижимостью, кто бы ни был ее собственником» (22).

Анализ доктринального определения сервитута в дореволюционной гражданско-правовой литературе свидетельствует о том, что российская наука черпала материал главным образом из древнеримской теории, не внося в ее базовые положения, по сути, никаких радикальных изменений. Во многом повторяли положения римского права и правила дореволюционного закона, касающиеся установления, защиты и прекращения вещных сервитутов. Вот почему представляется необходимым обратить внимание лишь на некоторые особенности регулирования, характерные для русского дореволюционного права.

Во-первых, спецификой российских сервитутов можно считать особую форму договора, заключаемого между собственниками служащего и господствующего имений. Данная сделка требовала нотариального удостоверения. Старший нотариус утверждал заключенный договор и вносил запись в реестр крепостных дел об ограничении права собственности одного лица в пользу другого сервитутом (ст.446 Свода законов гражданских и п.2 ст.159 Положения о нотариальной части). Несоблюдение нотариальной формы данного договора в соответствии со ст.66 Положения о нотариальной части влекло его недействительность.

Во-вторых, в России дореволюционного периода сервитут не мог возникнуть непосредственно по завещанию. Завещательный отказ также требовал заключения договора наследника с отказополучателем, облекаемого в нотариальную форму.

В-третьих, Свод законов гражданских России не знал такого основания возникновения сервитутов, как приобретательная давность. Применение последней ограничивалось только правом собственности. Дореволюционные цивилисты, в частности, Г.Ф. Шершеневич, приравнивали понятие давности к понятию незапамятной продолжительности отношений (23). В результате делался вывод о том, что права угодий в чужом имуществе могли устанавливаться давностью. Однако этот вывод оспаривался цивилистами на том основании, что незапамятная продолжительность отношений была лишь правоподтверждающим, но не правопорождающим юридическим фактом (24).

Наконец, четвертой особенностью можно считать отсутствие упоминания в общероссийском гражданском законодательстве такого основания возникновения земельных сервитутов, как судебное решение.

Следует отметить, что и в вопросе регулирования оснований возникновения сервитутов общероссийское законодательство отставало от некоторых местных законодательных актов. Так, Свод гражданских узаконений губерний Прибалтийских предусматривал установление сервитутов посредством завещания, упоминал судебное решение.

Что касается судебной защиты права на сервитут, то можно констатировать, что в дореволюционной России в четком и системном виде ее не существовало. Не было и единого вещного иска, аналогичного конфессорному, для защиты всех прав сервитутного типа. Устав гражданского судопроизводства 1864 г. (в редакции от 15 июля 1912 г.) в п.3 ст.29 упоминал лишь иск о нарушении прав участия частного, который, исходя из буквы закона, мог применяться только для защиты «легального» дорожного сервитута. Правоприменительная практика кассационного департамента по гражданским делам Правительствующего Сената стала впоследствии допускать расширительное толкование п.3 ст.29 Устава гражданского судопроизводства и распространять его на иные договорные сервитуты, возникавшие на основе отмены прав участия частного. Иски о нарушении прав участия частного рассматривали мировые судьи, ответчиком по делу был только собственник или застройщик чужой земли, а истец должен был доказать правовое основание своего пользования. Особенностью иска был годичный срок давности.

Еще сложнее обстояли дела с защитой прав угодий в чужом имуществе. В отсутствие специальных правил закона сложилась очень противоречивая судебная практика по организации такой защиты.

Основания для прекращения сервитутов в России были традиционными. Среди них можно назвать: односторонний отказ или отречение от сервитутного права; совпадение права собственности на обе недвижимости (господствующую и обязанную) в одном лице; уничтожение вещи или гибель объекта сервитутного права; договор о прекращении сервитута, заключенный собственниками соседних недвижимостей в нотариальной форме. Наконец, специальным основанием прекращения сервитута служило истечение срока давности. Давность именовалась, как правило, погасительной. Некоторые цивилисты того времени (в их числе Д.И. Мейер) считали ее давностью исковой, на что обращается внимание и в современных исследованиях по вещным правам на землю (25).

В целом, развитие гражданского законодательства о сервитутах в дореволюционной России нельзя признать очень успешным, поскольку отсутствовали общие положения, разветвленная классификация видов, а также эффективная система защиты.

Интересен законодательный опыт регулирования сервитутных отношений во Франции. Так, в Кодексе Наполеона можно обнаружить весьма, на наш взгляд, стройную систему гражданско-правового регулирования отношений собственников соседних имений, где сервитутам посвящен раздел четвертый книги второй. Уже в первых строках ст.637 Французского гражданского кодекса (ФГК) законодатель сформулировал понятие сервитута. Оно выглядит достаточно широким, поскольку включает в себя «повинности (обязанности), лежащие на одном имении для потребностей и пользы другого имения, принадлежащего иному собственнику». Соответственно обязанности собственника по отношению к владельцу соседнего участка могут возникать из их соглашения, вытекать из закона и даже являться следствием естественного (географического) положения местности. Равенство правового положения участников сервитутных отношений подчеркивает ст.638 ФГК, где закреплено, что сервитут не дает никакого преобладания одному имению над другим.

Думается, что смысл гражданско-правового регулирования сервитутных отношений во Франции, если оценить в целом значение четвертого раздела второй книги ФГК, заключается в желании законодателя предупредить возможные разногласия и споры между собственниками расположенных неподалеку друг от друга имений, заложить такой механизм в действующие гражданско-правовые нормы, который позволял бы соседям действительно жить дружно, в согласии. Преследуя эту первую и главную цель (достижение благополучия и мира), законодатель Франции позаботился о том, чтобы географическое положение участка, пусть несколько невыгодное, неудобное, не отягощало жизнь его хозяина. Для этого в законе на собственника соседнего участка возлагаются определенные обязанности, изложенные в главе «О сервитутах, происходящих из положения местностей». В качестве примера приведем императивную норму ст.640 ФГК, закрепившей правило о том, что собственник расположенного ниже участка не вправе устраивать плотины, которые мешали бы стоку воды из имения, находящегося выше. Собственник источника не имеет права изменять его течение, если оно доставляет жителям общины, селения или выселка необходимую для них воду (ст.643 ФГК).

Второй задачей, которую, на наш взгляд, стремился решить законодатель Франции, является установление режима «общих линий», разделяющих соседние недвижимости (стен, изгородей). Этот режим включает в себя, в частности, правила о том, чьими они являются и как собственники могут ими пользоваться. Так, ст.670 ФГК устанавливает, что «всякая изгородь, разделяющая имения, признается общей (за исключением тех случаев, когда только одно имение огорожено, или же когда акт либо давностное владение доказывают противное). Аналогичное правило в отношении смежных стен устанавливает ст.653 ФГК: «В городах и селениях всякая смежная стена между строениями до высоты низшего из них, между дворами и садами, а равно и между огороженными полевыми участками предполагается общею, если нет акта или признака, указывающего тому противное». Примером нормы, устанавливающей конкретное правило пользования общей стеной, может служить норма ст.675 ФГК. Она императивно предписывает, что один сосед не может без согласия другого устраивать в общей стене никакого окна или отверстия каким бы то ни было образом, хотя бы и с глухими рамами.

Третья задача, которая усматривается в гражданско-правовом регулировании ФГК, состоит в разработке правил, которые бы исключали возможные неудобства для соседей. Многие из них очень конкретны и явно созданы на случай, если сам собственник о какой-то проблеме просто не задумается. Например, ст.681 ФГК обязывает владельца имения устраивать крыши таким образом, чтобы дождевая вода стекала на его землю или на общую дорогу, но не может отводить ее на территорию соседа. Другая норма, также предотвращающая потенциальные недоразумения, устанавливает право обратиться к соседу по поводу ограниченного использования его имения для своей пользы (ст.686 ФГК). Иными словами, здесь речь идет уже о сервитутах, вводимых по воле частных лиц, или частных земельных сервитутах (отметим, что ст.686 ФГК полностью исключила из их числа сервитуты личные).

Частным земельным сервитутам посвящена глава третья второй книги ФГК. Какие правила устанавливает законодатель Франции в отношении этой категории вещных прав? Первое, что следует отметить, — это отсутствие исчерпывающего и даже примерного перечня сервитутов, в ст.686 ФГК имеется лишь следующее указание: возможны сервитуты, «какие заблагорассудятся» частным лицам. Единственное ограничение, сформулированное в законе, связано с требованием о том, чтобы сервитут не противоречил общественному порядку. Одновременно французский закон приводит классификацию сервитутов. Он их делит на городские и сельские, постоянные (продолжающиеся непрерывно) и непостоянные (для пользования которыми необходимо действие человека), явные (существование которых выражается внешними постройками) и неявные (не имеющие внешнего признака). Закон Франции называет два основания возникновения частных сервитутов: акт и 30-летнее владение.

Важно отметить, что в ФГК сформулированы основные правила взаимоотношений собственников, между которыми устанавливаются сервитутные отношения. Так, в ст.697 ФГК установлено, что сервитут дает право на производство всякого рода работ, необходимых для его использования или сохранения. Правило ст.702 ФГК запрещает субъекту сервитутного права делать какие-либо перемены, отягощающие обремененное сервитутом имение. Статья 700 ФГК предписывает всем, имеющим право прохода по чужой территории, проходить в одном и том же месте.

ФГК выделяет следующие основания прекращения сервитутов: невозможность пользования вещью (ст.703); соединение в одних руках права собственности на оба имения (ст.705); неосуществление сервитута в течение 30 лет (ст.706).

Германское гражданское уложение (ГГУ) также не обошло своим вниманием земельные сервитуты. Им посвящена отдельная глава специального пятого раздела, носящего название «Сервитуты». Немецкий законодатель определяет земельный сервитут как обременение земельного участка в пользу собственника другого земельного участка (§ 1018). При этом различаются три аспекта, или три проявления, обременения. Первый состоит в предоставлении права использовать чужой земельный участок в определенных случаях. По всей видимости, здесь имеются в виду возможные положительные действия, составляющие по римской классификации положительный сервитут. Второй заключается в запрете осуществления собственником обремененного участка определенных действий. Этот аспект охватывает возможные отрицательные сервитуты. Третий аспект очень близок ко второму и представляет собой запрет (или исключение) некоторых правомочий собственника обремененного участка в отношении участка господствующего. Таким образом, с позиций ГГУ, суть сервитута заключается как в предоставлении возможностей положительных действий в отношении чужой недвижимости, так и в воздержании собственника служебного участка от ряда действий (правомочий) с учетом интересов другого земельного собственника.

В § 1019 ГГУ идет речь о преимуществе, которое появляется у обладателя сервитутного права — собственника недвижимости. Такое преимущество связывается законодателем с пользованием чужим земельным участком. Интересы собственника служебного земельного участка при этом также должны соблюдаться. С этой целью § 1020 ГГУ возлагает на правомочное лицо, осуществляющее сервитут, обязанность не нарушать интересов собственника обремененного земельного участка. В приведенных нормах усматривается желание законодателя обеспечить баланс интересов соседей.

Анализ норм ГГУ позволяет утверждать, что в каждом конкретном случае сервитут имеет вполне определенное содержание (§ 1019), и его субъектам нельзя нарушать установленные пределы. Будучи обременением собственности, сервитуты в Германии подлежат обязательному внесению в поземельную книгу (§ 1029). Закон предусматривает и гражданско-правовую защиту земельного сервитута от нарушения. Правомочному лицу предоставляется право на иск об устранении нарушений, или негаторный иск (§ 1027, 1004).

В немецкой гражданско-правовой литературе, в частности Л. Эннекцерусом, сервитуты характеризуются как ограниченные права пользования. Выделяя реальные сервитуты (германское право различает сервитуты личные и реальные), ученый подчеркивает, что они всегда принадлежат собственнику земельного участка как таковому(26). Автор указывает также на изменчивость классификации сервитутов в Германии. Так, со временем в этой стране исчезло деление сервитутов на сельские и городские.

Некоторый интерес может представлять регулирование сервитутов в Японии. Здесь под сервитутом понимается право использования одной недвижимости (участка земли) для удобства и выгоды другой (другого). Из данного определения следует, что в Японии не признаются личные сервитуты. Что же касается сервитутов земельных, то Гражданский кодекс этой страны ставит задачу поднять их престиж и усилить роль в экономической жизни страны.

Гражданский кодекс Японии не содержит исчерпывающего перечня видов сервитутов, указывая, что удобства и выгоды, предоставляемые посредством этого института, могут быть самыми разными. Регулируя взаимоотношения собственников земельных участков, законодатель Японии исходит из того, что важно эффективно использовать оба земельных участка. В этих целях на одного собственника (вспомогательного участка) возлагается обязанность «терпимого» отношения к использованию своих прав соседом, а также воздержания от осуществления некоторых своих правомочий. Другой собственник (основного участка), с точки зрения закона, не должен злоупотреблять своими правами, сводя к минимуму ограничения использования вспомогательного земельного участка(27). В теории гражданского права Японии обсуждался вопрос о том, можно ли сочетать сервитут с другими правами на землю (помимо права собственности) — такими, как суперфиций, эмфитевзис, аренда земли. Мнения ученых разделились, но надо сказать, что в пользу сочетания сервитутов как с правом собственности, так и с ограниченными правами на землю были высказаны серьезные аргументы.

Как было сказано, в нашей стране сервитутное право было возрождено в 1994 г. Гражданским кодексом России, включившим специальные нормы о сервитутах (ст.274-277). Позднее нормы о сервитутах стали появляться и в других федеральных законах, в том числе в кодексах: Водном (от 16 ноября 1995 г.), Лесном (от 29 января 1997 г.), Градостроительном (от 7 мая 1998 г.), Земельном (от 25 октября 2001 г.) К настоящему времени в России сложилась целая группа нормативных актов, в которых содержатся специальные правовые нормы, касающиеся сервитутного права (28).

Сам факт возрождения сервитутов является, безусловно, отрадным. Цивилистическая литература довольно живо отреагировала на это событие, появились мнения о том, что исследование этой разновидности вещных прав является в настоящее время очень актуальной задачей правовой науки (29). Что можно поставить в заслугу российскому законодателю, имея в виду содержательную сторону правовых норм, посвященных сервитутам?

Во-первых, законодательно закреплено определение сервитутов. В статье 274 ГК РФ земельный сервитут трактуется как принадлежащее собственнику одного недвижимого имущества (земельного участка, другой недвижимости) право ограниченного пользования соседним земельным участком другого собственника. В Лесном (ст.21), Водном (ст.43) и Градостроительном (ст.64) кодексах продемонстрировано несколько иное понимание этого понятия. Но небольшие различия в подходах не умаляют значения самого факта введения в законодательство Российской Федерации новой и, безусловно, важной правовой категории — сервитута.

Во-вторых, законодатель постарался предусмотреть конкретные виды сервитутов. В ГК РФ в качестве таковых названо право прохода и проезда, прокладки и эксплуатации линий электропередачи, связи и трубопроводов, а также право пользования источником воды для обеспечения водоснабжения и мелиорации (ч.2 п.1 ст.274). В Водном кодексе в список сервитутов включены право забора воды без применения сооружений, технических средств и устройств, право водопоя и прогона скота, право использования водных объектов в качестве водных путей для паромов, лодок и других маломерных плавательных средств (ч.1 ст.44). Градостроительным кодексом предусматриваются право ограниченного пользования чужим земельным участком для обеспечения строительства, реконструкции, ремонта и эксплуатации зданий, строений, сооружений, а также объектов инженерной и транспортной инфраструктур, право пользования чужим земельным участком для обеспечения проведения работ по инженерной подготовке территорий, работ по защите территорий от затопления и подтопления, устройству подпорных стен, право прохода, проезда через чужой (соседний) земельный участок, право применения устройств, проникающих на чужой (соседний) земельный участок на определенной высоте при возведении зданий, строений и сооружений, право эксплуатации и ремонта общих стен в домах блокированной застройки (п.3 ст.64). В Земельном кодексе среди публичных сервитутов указаны права на проход или проезд через земельный участок, использование земельного участка в целях ремонта, размещение межевых и геодезических знаков, проведение дренажных работ, забор воды и водопой, прогон скота и водопой, сенокос и пастьбу скота, проведение изыскательских работ, проход к прибрежной полосе.

Надо отметить, что, создавая перечень сервитутов, законодатель не ставил целью сделать его исчерпывающим. Участникам гражданско-правовых отношений ст.274 ГК РФ предоставляется возможность установления сервитутов для обеспечения и иных, не предусмотренных Кодексом, нужд собственников.

В-третьих, заслугой российского законодателя можно считать введение судебного решения как основания возникновения сервитутов. О судебном решении упоминает п.3 ст.247 ГК РФ, ч.3 ст.43 Водного кодекса, ч.2 ст.21 Лесного кодекса, ч.2 п.5 ст.8 Федерального закона «О товариществах собственников жилья», ч.1 п.1 ст.17 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». Эту новеллу российского закона следует считать достижением гражданско-правового регулирования, поскольку ни римское частное право, ни дореволюционное гражданское право России не знали принудительного судебного порядка создания сервитутных прав.

В-четвертых, важной особенностью современного российского подхода к регулированию сервитутных отношений является установление законодателем их возмездного характера. Согласно п.5 ст.274 ГК РФ, собственник участка, обремененного сервитутом, вправе потребовать от лиц, в интересах которых установлен сервитут, вносить соразмерную плату за пользование участком. О принципе возмездности при установлении частных сервитутов говорит и Земельный кодекс (п.6 ст.23). Следовательно, возмездность сервитутных отношений — это та специфическая новелла, которая свидетельствует о самостоятельности российского законодателя в подходах к нормативному регулированию сервитутов.

Наконец, пятой чертой, характеризующей отечественное законодательство о сервитутах, можно назвать признаваемую им возможность соединения сервитутов с иными вещными правами, а не только с правом собственности. Так, сервитуарием, т.е. лицом, в пользу которого устанавливается сервитут, в соответствии с п.4 ст.274 ГК РФ может быть не только собственник, но и лицо, которому господствующий земельный участок предоставлен на праве пожизненного наследуемого владения или праве постоянного (бессрочного) пользования. А лицом, обременяемым сервитутом, может выступать только собственник земельного участка или иной недвижимости, но не субъект иного вещного права (п.3 ст.274 ГК РФ).

Однако другие кодексы, в частности Водный (ч.3 ст.43) и Лесной (ст.17, 21), допускают заключение указанной сделки физическими и юридическими лицами, которым недвижимость предоставлена в долгосрочное или краткосрочное пользование, т.е. на ином вещном и даже обязательственном праве. Таким образом, законодатель в принципе допустил соединение сервитутов с иными, помимо права собственности, вещными правами. Известно, что решение данного вопроса может быть иным, поэтому принципиальную возможность названного соединения можно рассматривать как качественную особенность современного отечественного законодательства, посвященного сервитутам.

При всех отмеченных нами достижениях законодательного регулирования сервитутов в России оно страдает и существенными недостатками, и один из них видится в отсутствии объединяющего подхода. Законодательству не хватает системности, общих положений, единого механизма действия. Создать такой механизм, видимо, должен был ГК РФ. Однако действие главы 17 оказалось надолго парализованным непринятием Земельного кодекса. Кроме того, содержащиеся в ней гражданско-правовые нормы при всей их принципиальной значимости, о которой было сказано, тем не менее, оказались достаточно поверхностными и явно недостаточными для эффективного регулирования сервитутов как особой группы вещных прав. Следствие этого — многочисленные противоречия в решении конкретных вопросов сервитутного права различными нормативными актами. Коллизии имеются в самых разных аспектах — начиная с определения сервитута и заканчивая основаниями его возникновения и прекращения.

Свидетельством фактического отсутствия эффективного гражданско-правового регулирования является и современная судебная практика. Анализ ее показывает, что судьи не применяют законодательство о сервитутах. Обратимся к некоторым судебным решениям, вынесенным районными судами г.Перми в конце 1990-х годов, т.е. уже после появления части первой ГК РФ (когда глава 17 еще не действовала). Так, спор, рассмотренный в Индустриальном районном суде, возник между собственниками гаражей. Братья К. построили гаражи рядом и оставили один общий вход. Впоследствии один из братьев умер, а его сын, вступив в наследственные права, поставил в своем гараже вместо одной машины — две, закрыв тем самым проход в гараж своему соседу. Последний вынужден был обратиться в суд с требованием об установлении прохода через гараж размером в 90 см от стены до машины. Собственную дверь в гараж сосед-родственник не мог установить, т.к. на подходящем для двери месте уже много лет функционировал родник, используемый всеми членами кооператива. Суд обязал ответчика без обращения к термину «сервитут» и соответствующим нормам «устанавливать свои машины таким образом, чтобы оставался свободным проход в 90 сантиметров от стены до машины и не препятствовать в пользовании гаражом истцу — гражданину К.». Это решение, не связанное с существом сервитута как права вещного, конечно же, не имело последствием соответствующую регистрацию в порядке, установленном для регистрации прав на недвижимое имущество. Право прохода, установленное судебным решением, в данном случае не превратилось для истца в субъективное вещное право, носящее стабильный характер, а для ответчика не вылилось в обременение собственности. Таким образом, разрешение спора стало, как представляется, некоторой промежуточной мерой, не имеющей необходимого гражданско-правового обеспечения.

Показательным является еще одно дело, рассмотренное Пермским районным судом Пермской области (30). Фабула его такова. Гражданину Х. был выделен земельный участок на праве собственности для строительства жилого дома. Однако через несколько месяцев собственник земли обнаружил, что по всей длине его участка выкопана траншея для прокладки кабеля. Строительство дома по предполагаемому гражданином Х. плану в связи с этим обстоятельством стало невозможным. Как оказалось, прокладка кабеля была необходима для того, чтобы обеспечить жизнедеятельность соседних зданий — жилого дома и дома для престарелых инвалидов, которые были построены сельскохозяйственным производственным кооперативом «Россия». Интересно, что в своем решении суд обязал Култаевскую сельскую администрацию, выделившую участок для строительства жилого дома, внести изменения в свидетельство о праве собственности на землю, указав на обременения земельного участка в связи с прокладкой электрокабеля. Иными словами, и сегодня наши суды продолжают избегать частно-правового регулирования имущественных отношений, а обращаются к публично-правовым методам воздействия, нарушая, по существу, право собственности, которое ГК РФ объявил неприкосновенным. Применение норм о сервитуте в данной конкретной ситуации изменило бы существо решения, поставив участников гражданско-правовых отношений в равное положение.

Свидетельством насущной потребности участников гражданско-правовых отношений в нормах о сервитутах служит и судебное дело, рассмотренное Индустриальным районным судом г. Перми (31). Сторонами спора стали собственники земельных участков в садоводческом товариществе N 85 Облветбаклаборатории. Ответчик заузил межсадовую дорожку, разделяющую их с истицей участки, и стал чинить препятствия в пользовании данным проходом. Истица требовала, ссылаясь на решение общего собрания кооператива о размерах межсадовых дорожек, расширения этой дорожки за счет земли ответчика до размеров 50-60 сантиметров. Суд, рассмотрев дело по существу, без всяких ссылок на какие-либо гражданско-правовые нормы обязал ответчика восстановить за счет территории принадлежащего ему участка межсадовую дорожку до ширины не менее 50 см по всей длине территории, разделяющей участки. Кроме того, суд обязал ответчика не препятствовать и другим членам коллективного сада пользоваться этой дорожкой.

В последнем примере, как и в предыдущих, суд разрешил спор собственников, руководствуясь своим правосознанием, обычаями, общими принципами, в том числе принципом справедливости, но не нормами гражданского права, обеспечивающими законность и защиту прав как собственников, так и субъектов иных вещных прав. Сегодня на вооружении судов имеются нормы главы 17 ГК РФ, однако для практической правоприменительной деятельности их явно недостаточно.

Думается, что гражданско-правовое регулирование сервитутных отношений в рамках ГК РФ должно быть более фундаментальным. Данную задачу могла бы решить специальная глава Кодекса, носящая название «Сервитуты». Длительный процесс принятия Земельного кодекса, возможность установления в нем норм о частных сервитутах могли вызывать некоторые сомнения в такой необходимости. Сегодня, с принятием Земельного кодекса, в единственной статье которого урегулированы лишь публичные сервитуты (ст.23), такие сомнения отпадают. В специальной главе ГК РФ о сервитутах законодатель сможет сформулировать все принципиальные положения, касающиеся данной группы вещных прав лиц, не являющихся собственниками. ГК РФ, взяв на себя главную роль в регулировании сервитутных отношений, содержал бы общие нормы, принципиальные положения, оставляя иным нормативным актам, в том числе и кодексам, возможность предусмотреть специальные нормы, учитывающие особенности той или иной сферы применения данной разновидности вещных прав на недвижимость.

Второй недостаток законодательного регулирования сервитутов в России, тесно связанный с первым, состоит в отсутствии четкого единообразного определения сервитута. Например, мне встретилось утверждение о том, что сервитут — это исключительное право ограниченного пользования соседним земельным участком, носящее обязательно договорной характер(32). А.В. Копылов, автор данной формулировки, подчеркивает, что она с очевидностью вытекает из норм главы 17 ГК РФ. Думается, что сервитут может заключаться как в использовании земельного участка другим собственником, так и в ограничениях собственности на недвижимость в интересах других собственников (собственников соседних земельных участков). Причем рождаться сервитут может как из договора, так и из закона. Кстати, А.В. Копылов, заявляя, что частный сервитут обязательно должен иметь договорной характер, сам же констатирует факт законного сервитута, закрепленного в ст.553 ГК РФ. Действительно, этот дорожный сервитут в отношении проданной земли, не нуждающийся в специальном договоре с покупателем недвижимости, ввел непосредственно ГК РФ. Следовательно, могут и должны быть и иные сервитуты, также установленные законодателем в интересах участников гражданско-правовых отношений.

Понимание сервитута и как ограниченного права соседа по имению, и как ограничения собственности мы находим и в зарубежном законодательстве, в частности, во ФГК, ГГУ, о чем упоминалось ранее. А раз так, то, на наш взгляд, имеются все основания для объединения этих двух подходов в новом определении сервитута в рамках ГК РФ. Общее определение сервитута, включенное в ГК РФ, избавит от необходимости его дублирования в других нормативных актах. Гражданский кодекс, занявший положение первого из равных, внесет в таком случае необходимое единообразие в понимание сервитутов иными кодексами России. Определение сервитута может быть сформулировано следующим образом: сервитут — это такое обременение земельного участка или другой недвижимости, которое может заключаться как в ограниченных полномочиях по его использованию другим собственником (собственником соседнего земельного участка или другой недвижимости), так и в ограничении собственных полномочий.

Третий отрицательный, с нашей точки зрения, момент в законодательном регулировании сервитутов связан с «растаскиванием» отдельных видов сервитутов по различным нормативным актам, что вносит неопределенность в их общую систему. Водный кодекс повторяет положения Гражданского кодекса о сервитутах пользования источником воды, Земельный кодекс — о сервитутах пользования земельными участками. В результате нарушается единая структура возможных сервитутов, необходимая собственникам недвижимости как подсказка. Думается, такая общая картина нужна, а нарисовать ее может ГК РФ в своих общих положениях о сервитутах. Здесь могут быть сформулированы общие подходы к выделению групп сервитутов, обозначены основные группы (например, выделены сервитуты постоянные и временные, очевидные и неочевидные). Кроме того, специальная статья «Виды сервитутов» могла бы предусмотреть следующие виды возможностей: право прохода, проезда, сенокоса, пастьбы скота, забора воды, водопоя и иного использования водных объектов, право проведения строительных, ремонтных, инженерных, дренажных и иных видов работ. Унифицированный подход к выделению видов, их общая классификация значительно облегчат задачи иных нормативных актов при конструировании специфических видов сервитутов, в частности, сервитутов лесных.

Четвертая негативная характеристика касается отсутствия в гражданском законе перечня оснований возникновения сервитутов. Тексты ст.274-276 ГК РФ приводят к выводу о том, что главным основанием сервитутов является договор, а дополняет его судебное решение в случае разногласия собственников. В действительности же оснований возникновения сервитутов больше. Среди них акты государственных органов и органов местного самоуправления (ч.2 ст.21 Лесного кодекса), завещательный отказ (легат). Думается, что общий перечень оснований возникновения сервитутов должен также найти отражение в особой статье ГК РФ. Она могла бы называться «Основания установления сервитутов» и включать следующие виды оснований: договор, прямое указание закона, судебное решение, акты государственных органов и органов местного самоуправления, завещательный отказ.

Договор в качестве главного основания возникновения сервитутов должен получить, полагаем, более обстоятельное регулирование нормами ГК РФ. Следует прямо обозначить его как «договор об установлении сервитута» и четко определить его существенные условия (например, о предмете и цене). Важно в законодательном порядке установить перечень документов, необходимых для заключения такого договора. Думается, что нужна специальная статья, указывающая случаи безвозмездности отношений по договору об установлении сервитута. Специальному регулированию должен подлежать срок как условие данного договора.

В настоящее время для договора об установлении сервитута предусматривается простая письменная форма и обязательная государственная регистрация. Надо подчеркнуть, что в п.3 ст.274 ГК РФ нет специального указания об обязательной письменной форме этого договора — данный вывод можно сделать, исходя из общих положений ГК РФ о форме сделки. Представляется, что ГК РФ должен предусмотреть специальные правила о форме договора об установлении сервитута. Таким специальным правилом может быть установленная законом обязательная нотариальная форма. Дореволюционная история свидетельствует о колоссальной роли нотариусов в деле распространения сервитутов в России. Не случайным было и появление категории «нотариальный сервитут». Роль нотариуса в деле оказания юридической помощи населению трудно переоценить. Вот почему нотариальная практика может и должна, с нашей точки зрения, активно содействовать распространению сервитутов в России, помогая гражданам в отстаивании своих прав по ограниченному использованию соседних земельных участков, не доводя разногласия до судебного разбирательства.

Пятый недостаток современного регулирования сервитутов заключается в неполноте нормативного регулирования оснований их прекращения. Как известно, ст.276 ГК РФ называется «Прекращение сервитута». Законодатель назвал два мотива, по которым собственник земельного участка, обремененного сервитутом, может требовать его прекращения. Первым является отпадение оснований установления сервитута, вторым — невозможность для собственника участка, обремененного сервитутом, использовать его в соответствии с назначением. Между тем спектр оснований для прекращения сервитутов, вырабатывавшийся гражданским законодательством на протяжении долгого времени, значительно шире. Название статьи «Прекращение сервитута» обязывает законодателя упомянуть все возможные основания для прекращения этого вида вещных прав. Преследуя такую цель, на первое место можно было бы поставить гибель служебной земли или иной недвижимости. Второе место заняло бы основание в виде слияния в одном лице собственников господствующего и служебного участков. На третьем оказался бы односторонний отказ сервитуария от своих прав. Наконец, еще одним основанием прекращения сервитута стало бы расторжение договора об установлении сервитута. В настоящее время, как отмечено, законодатель сформулировал лишь два мотива (основания) для предъявления требования о расторжении договора. Их можно было бы взять за основу, добавив некоторые дополнительные основания, например, невнесение обусловленной платы в течение определенного календарного периода. Специальные основания прекращения сервитутов могут быть упомянуты в других нормативных актах, развивающих положения ГК РФ. Прекращение сервитута во всех случаях должно подтверждаться специальным штампом погашения, который ставится на регистрационной записи о сервитуте в Едином государственном реестре (п.62, 64 Правил ведения Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним).

Наконец, шестой аспект, на который должен обратить внимание законодатель, — это роль закона в деле устройства так называемых добрососедских отношений собственников недвижимости. В настоящее время подобных норм-запретов, с помощью которых устанавливаются некоторые ограничения собственнических прав в интересах других собственников-соседей для полноценного осуществления права, явно недостаточно. В этой области мы могли бы поучиться у французов, предусмотревших в нормах ФГК немало положений, начинающихся словом «нельзя». Представляется, что и в нашем законодательстве может быть установлен запрет на вид (участок соседа), на направление водостоков на участок соседа, на посадку деревьев ближе определенного расстояния к линии разделения участков, на устройство в соседской стене окон или отверстий, на добычу воды из источника сверх определенной меры. Подобные нормы могли бы войти в содержание Земельного кодекса России, но законодатель ограничился в ст.23 Земельного кодекса лишь общими положениями о публичных сервитутах. Этого, на наш взгляд, чрезвычайно мало с учетом той серьезной роли, которую призваны играть сервитуты в отношениях землепользователей.

Подводя итог, хочется подчеркнуть, что у сервитутного права большое будущее, обеспечить которое может и должно гражданское законодательство, посвященное данному виду ограниченных вещных прав.

Статья написана при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект N 02-03-00171а/Т.

 

*(1) Текущий архив Пермского районного суда Пермской области. Дело N 2-1833/01 за 2001 г.

*(2) Текущий архив Дзержинского районного суда г. Перми. Дело N 3 2-255 за 2000 г.

*(3) Текущий архив Пермского районного суда Пермской области. Дело 3 2-1362/01 за 2001 г.

*(4) Servitus — рабство, невольничество, подчиненность, покорность, обязанность повиноваться, слушаться, повинность (Латинско-русский словарь. Пб., 1913. С.504).

*(5) Помпоний подчеркивал, что, поскольку сервитуты не существуют ни для людей, ни для имений ввиду отсутствия заинтересованности соседей, такие сервитуты не имеют силы (См.: Дигесты Юстиниана: Избранные фрагменты / Пер. и прим. И.С. Перетерского. М., 1984. С.159).

*(6) Там же.

*(7) Нераций в книгах «Из Плавция» говорит, что ни право черпать воду, ни право гонять скот на водопой, ни право извлекать мел или обжигать известь на чужом участке не могут быть установлены, кроме случаев, когда лицо имеет соседний участок (см.: Там же. С.164).

*(8) Помпоний говорил, что природа сервитута не в том, чтобы кто-либо произвел какое-либо действие, например, уничтожил строение или предоставил более приятный вид на окружающую участок соседа местность, или чтобы он нарисовал у себя картину, но в том, чтобы лицо допускало что-либо или не делало чего-либо (см.: Там же. С.160).

*(9) Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для вузов. М., 1996. С.406.

*(10) Ульпиан говорил, что проход есть право человека идти и ходить, но не прогонять скот. Прогон есть право продвижения скота или повозок. Итак, кто имеет проход, тот не имеет прогона, кто имеет прогон, тот может проходить и без скота. Проезд есть право и продвигать скот или повозки, и ходить; таким образом, проезд включает в себя и проход, и прогон (см.: Дигесты Юстиниана. С.163).

*(11) Римское частное право: Учебник / Под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. М., 1993. С.201.

*(12) Копылов А.В. Вещные права на землю. М., 2000. С.30.

*(13) Горонович И. Исследование о сервитутах. Спб., 1883. С.3.

*(14) Свод законов Российской империи. Т.ХVI.

*(15) Копылов А.В. Указ. соч. С.44-45.

*(16) Горонович И. Указ. соч. С.5.

*(17) Данный перечень составлен А.В.Копыловым (Копылов А.В. Указ. соч. С.47-48).

*(18) Нолькен А.М. Свод гражданских узаконений губерний Прибалтийских с включением изменений и дополнений на 1890 год. Спб., 1891. С.143-165.

*(19) Горонович И. Указ. соч. С.20.

*(20) Синайский В.И. Русское гражданское право. Вып.1. Общая часть. Вещное право. Авторское право. Киев, 1917. С.216.

*(21) Калинин Н.А. Общедоступный очерк русского гражданского права. Спб., б.г. С.62-63.

*(22) Васьковский Е.В. Учебник гражданского права. Спб., 1899. Вып.1. С.154.

*(23) Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1914. Т.1. С.392.

*(24) Копылов А.В. Указ. соч. С.52.

*(25) Копылов А.В. Вещные права на землю. М., 2000. С.58.

*(26) Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. М., 1949. Т.1. С.265.

*(27) Вагацума С., Ариидзуми Т. Гражданское право Японии. С.196-197.

*(28) См.: Федеральный закон от 17 июня 1996 г. «О товариществах собственников жилья» / СЗ РФ. 1996. N 25. Cт.2963; Федеральный закон от 21 июля 1997 г. «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» / Там же. 1997. N 30. Cт.3594; Федеральный закон от 24 июня 1997 г. «Об ипотеке (залоге недвижимости)» / СЗ РФ. 1998. N 29. Cт.3400.

*(29) Казанцев В., Коршунов А. Возрождение сервитутного права в России / Российская юстиция. 1997. N 5. С.22.

*(30) Дело N 2-2215 за 1998 г. (текущий архив Пермского районного суда Пермской области).

*(31) Дело N 2-340 за 1995 г. (текущий архив Индустриального районного суда г.Перми).

*(32) Копылов А.В. Указ.соч. С.62.